Их уже нет. Хроника ностальгии

Их уже нет на улицах современного Львова. Исчезли. Есть надежда – навсегда. Порожденные эпохой товарного дефицита, капитаны подпольного бизнеса – фарцовщики, перекупщики, спекулянты – создали «тому Львову» недобрую славу криминальной столицы. (Под стать Львову добавляли Ростов-на-Дону и Одессу.)

Правду об этих людях знала только милиция. Об их заработках ходили легенды. Результаты их деятельности видели все. Мы слушали музыку, которой не было в официальном теле- и радиоэфире. Ее не продавали. Город носил одежду и обувь, которую нигде не выставляли как товар, при этом на Академической, где ныне «Адидас», был магазин местной обувной фабрики «Прогресс». Шизофрения какая-то. Банка «тупого» растворимого кофе местного львовского производства продавалась в «закрытых магазинах», где покупали участники восстания на крейсере «Потемкин». Даже продукция фабрики «Свиточ» - «Ассорти», «Птичье молоко», «Метеорит» - была роскошью, доступной только для комиссаров. Майонез, зеленый горошек и гречка были дефицитом, а коньяк «Тиса» мог пить и пил не раз не один студент. Крабы, огромные лапы, а не палочки из рыбы, порция - три с половиной рубля, подавались к пиву в пивном ресторане «Колос». Страшно подумать, но мы пили водку с дубовой зеленой этикеткой «водка» (Андроповка), и на ней не было восемь степеней защиты. Вообще сегодня это трудно представить, но на бутылке даже закрутки не было. Ее можно было носом открыть. В то же время вечером в «Сквозняке», который возле «Жоржа», интеллектуалы покупали «чернило» «Золотая осень». Процесс покупки чего-то более сложного, чем коробок спичек, превращался в невиданную сложную комбинацию. Например, если вы работали за рубежом и вместо валюты привезли домой чеки, то вас ожидал магазин «Дунай», где были виски и другие не слишком доступные для простого смертного вещи. Поэтому мы покупали чеки за 1.80 и шли в «Дунай». Складные японские зонтики и красочные платки для своих земляков дядя из Канады покупал в «Каштане». Нам, то есть гражданам СССР, там делать было ничего. Нет ничего странного, что в начале восьмидесятых прошлого века Львов было центром невиданной коммерции. «Эксклюзив и дефицит» в виде антиквариата, одежды, обуви, редких животных (аквариумные рыбки, ящерицы и птицы) и, конечно, радио- и видеоаппаратуры продавался на львовских базарах (особенно популярным был «Краковский») и так называемых «биржах». Мы жили в герметически запакованной камере. У нас Улан-Батор считался городом. Выехать в Польшу могли единицы, в программе «Международная панорама» музыкальная формация «Бони М» исполняла песню протеста «Белфаст». Всю другую непрогрессивную музыку можно было услышать и увидеть на ТВ в новогоднюю ночь в программе «Мелодии и ритмы зарубежной эстрады».

Расположенный на западных границах империи, Львов притягивал к себе джентльменов удачи и аферистов всех мастей. Из близкого и далекого зарубежья. Особенно ценились юги, сибиряки и африканцы. Братья славяне привозили очень качественную музыку и джинсы. Чукчи привозили деньги, икру и красную рыбу. Черные братья выступали в роли посредников. Но не весь товар сразу продавался из рук в руки. Много ценного оседало в комиссионных магазинах. 

Чего стоили тогдашние львовские комиссионные! Японские часы и магнитофоны, ручки «Паркер» и «Монблан», парфюмерия, телевизоры и чешский хрусталь стояли на витринах сегодня уже неработающего магазина на площади Рынок. Сюда ходили, как на выставку, толпы людей. А сколько всего еще не видели пристальные глаза прокурора! Купленные во Львове партии джинсов везли в Сургут и Караганду. Видеомагнитофоны и фильмы - в теплые края. Хлопковые феодалы из Узбекистана сатанели от кассет с эротикой. Антиквариат - это уже высшая лига, его переплавляли в Москву. Но даже на фоне всех этих гешефтов отдельно стояли джинсовые аферы. Эра мужчины в черном - куртка, штаны, барсетка и кулек «Босс» - тогда еще не наступила. Люди уважали цветную гаму.

Очевидно, студенческая среда, населенная выходцами из дружественных и не совсем стран, была стартовой площадкой для будущих олигархов и покойников. Фарцовщики жили быстро и часто умирали молодыми. Не все. Летали самолетами. Катались в такси. Курили не «Орбиту», «Фильтр» или «Космос», а «Пал Мел» и, это уже высший эшелон, «Мальборо». Пили армянский коньяк. Товар переносили в спортивных сумках. Деньги, скрученные в рулон, не выпускали из рук.

Безумные прибыли создавали невероятное давление на голову и вызывали нездоровое любопытство со стороны некоторых граждан. Не все выдерживали стресс. Часто садились на стакан, или (тогда это была редкость) - на наркотики. Некоторых загребли активисты и милиция. Львиную долю зарезали или пристрелили клиенты, бандиты и, конечно, коллеги по бизнесу.

На их место приходили другие, продавая нам брезентовые штаны, в которых ходил каждый американец. Даже президент Картер рекламировал «Ранглер». «Деним» во Львове носили даже «упорные враги Америки» - вьетнамцы, арабы и индусы. Существовали жесткие правила эксплуатации джинсов. Это вам на «Армани» с «Пивденного».

Джинсы должны были быть прямые, твердые и темно-синие. Трубы. В обтяжку. В переводе - на восемь размеров меньше. После труб пришла мода на помпы, комбинезоны и пирамиды. Пробовали «создать погоду» вельвет, мраморные джинсы и хаки, но они не продержались долго. Классика - она и во Львове классика. Трубы, официально «стрейт», вернулись навсегда. Теперь их рвут, мажут и украшают дикими  аппликациями. К сожалению. Классика 501 «Ливайс» все равно побеждает.

Асы жанра знают, что в шестидесятых даже такого слова - «джинсы» - еще не существовало на наших землях. Их называли «техасами». Тогда в комплект нормального чувака к ним шли черные очки «потоп», чешская балоновая курточка, туфли «Докеры» и рубашка «мистер Ди» с пуговицами на четыре удара.

Все меняется в восьмидесятых: прическу «канадка» вытеснила модель «вечерний сихов», «техасы», докеры, «мистеры» исчезли. Пришли чуваки.

Тот, кто помнит запах пирожков с ливером за шесть копеек, знает, что тогда означали джинсы. Таких штанов не было в целой Сумской области. Увидеть настоящие, оригинальные, не паленые джинсы можно было только на звездах балета, артистах хора имени Веревки и футболистах высшей лиги. Первая лига, тренеры и массажисты носили польские штаны «Одра», а игроки и их любовницы - болгарские «Рила». Вторая лига брала штаны местной фабрики рабочей одежды, кирпич и терла их до потери сознания, напрасно пробуя достичь эффекта протирки. За джинсы давали два года «на химии». Это была не одежда, это был своеобразный показатель статуса. Студенческий дрес-код требовал джинсы выше пояса, желательно белую футболку с надписью иностранными буквами, английского тогда никто не знал. Стопы прикрывали кроссовки. Топ-уровень - это «Адидас», дальше шла «Пума», бронза была у чешской фирмы «Ботас». Логический ряд был простым, как рельсы в Польшу.

Если ты молод, прогрессивен, то есть в джинсах, то, соответственно, у тебя есть реальные шансы понравиться лицам противоположного пола. Исключением были только студенты декоративно-прикладного института. Богема любила краски типа «Африка в огне». Их яркие тряпки было видно из космоса. Стиль назывался «фирма сделала один экземпляр и обанкротилась». В политехническом роль авангарда мировой индустрии моды исполняли студенты архитектурного факультета. На фоне их одежды даже студенты из Шри-Ланки и Бангладеш выглядели как современные беженцы из Косово.

Время чувствуют даже компьютеры. Земля вертится слишком быстро. Технику и джинсы сегодня можно просто купить на проспекте Свободы. Просто зайти и купить, даже магазин такой есть - «Ливайс». Да, будто где-то в Сан-Франциско. Элементарно. Не идти, не искать, не доставать, не рисковать, что тебе подсунули паленые или просто кинут. Нет. Зайти, купить и... захотеть романтики, приключений, ощущения зависти к иностранным студентам. Ан нет. На дворе капитализм. То, о чем мы могли только мечтать, наконец стало реальностью.